бывший коллега меня обвиняют в угрозе убийством… у него есть несколько мед справок, но свидетели всё отрицают. нечего не слышали не каких следов побоев не видели. в справке сказано что его душили и имеются следы, но на шее никто нечего не видел! так сказать ЧП произошло в конце 2012 года на рабочем месте в раздевалке в конце рабочего дня. во время очной ставки я узнал что я угрожал шепотом и в раздевалке не кого не было только Я и он. хотя в справке указано что я кричал УБЬЮ!
кстати после этого события я проработал 4 месяца и каждый день мы работали 8 часов каждый день, но Он не предпринимал попыток перевестись на другую работу, в другое подразделение.
что мне угрожает? как вести себя в суде? насколько серьёзны обвинения?

Судья Мосгорсуда Эллада Бондаренко отклонила надзорную жалобу защитника участниц панк-группы Pussy Riot и ходатайство омбудсмена по правам человека Владимира Лукина на приговор девушкам.

Адвокат Марии Алехиной и Екатерины Самуцевич, осужденных Хамовническим районным судом 17 августа 2012 г. к двум годам колонии общего режима, указывал на неправильное применение судом уголовного закона, отсутствие в действиях девушек мотива религиозной ненависти или вражды. И с мнением адвоката я совершенно согласен. Я тоже не вижу в действиях участниц группы Pussy Riot мотивов религиозной ненависти. Квалификацию их действий по статье 213 Уголовного кодекса РФ необоснованной. Постараюсь объяснить, почему.

Борьба с нарушением правил безопасности и эксплуатации транспортных средств, включающим административно-наказуемые и уголовно-наказуемые дорожно-транспортные происшествия, является одной из наиболее сложных и важных проблем, требующих постоянного внимания и принятия решений.

В оглашенном 12 декабря 2012 года послании президента Федеральному собранию значительное внимание было уделено вопросам обеспечения законности и справедливости приватизации государственного имущества, а также деоффшоризации российской экономики. И сделано это было не случайно, так как эти явления неразрывно связаны друг с другом.

Истоки бегства капитала

Полученные коррумпированными государственными служащими преступные доходы от приватизации, как правило, не остаются в России. По фиктивным сделкам, совершаемым с использованием организаций с ненадлежащей юридической личностью (так называемых «фирм-однодневок»), эти доходы отмываются и выводятся за рубеж, в первую очередь, в оффшорные юрисдикции. Делается это для сокрытия истинного выгодоприобретателя имущества с использованием трастовых договоров.

Речь идет о репрессивной тенденции законодательства, которая не исчерпывается принятием закона о госизмене и возвращением закона о клевете. Поправки, о которых я сейчас хочу сказать, не такие резонансные — их протаскивают под шумок. Они исходят от очень серьезных субъектов законодательной инициативы. В одном случае от правительства, а в двух других — от Верховного суда РФ.

Анализ деятельности правоохранительных органов в сфере противодействия налоговой преступности позволяет сделать вывод о системном кризисе в этой области. Сложности существуют как с выявлением преступлений, так и с возбуждением уголовных дел.

Проблемы выявления налоговых преступлений

Если в 2009 году было зарегистрировано 14642 налоговых преступления, то в 2010 году – 6802, а в 2011 году – 3367.

Столь существенное снижение статистических показателей отчасти обусловлено изменением материального права в области определения преступности и уголовно-правовой наказуемости деяний.

Кто только в последнее время не интересовался этой темой. И уважаемые юристы и журналисты высказывались, и несколько проектов федеральных законов «о том как нам реорганизовать состав мошенничества» подготовили, и круглые столы и слушания провели. Не заинтересовалось лишь, наверное, большинство граждан нашей страны, которым, по большому счету, нет дела до юридических тонкостей — им важно, чтобы, если их обманули, они могли прийти в полицию и получить своевременную и качественную помощь.

Хочу высказаться по поводу поправок в УК о возврате статьи «клевета». На мой взгляд, исключение этой статьи из уголовного закона было ошибкой. Как многие другие ходы реформаторов, в результате которых были изуродованы уголовный и уголовно-процессульный кодексы. Большинство изменений обосновывались магическим словом «либерализация». Что это такое, вряд ли смогут доступно объяснить даже сами реформаторы. Разумеется, многие поправки были вполне здравыми. Скажем, введение такой меры пресечения как домашний арест или такой меры наказания как принудительные работы. Однако, ряд поправок в кодексы являлись, по сути, признанием неспособности обеспечить качественную работу судебных и правоохранительных органов.

Самый показательный пример — популистские поправки, исключающие применение заключения под стражу для лиц, чьи преступления связаны с предпринимательской деятельностью. Все прекрасно понимают, что экономические статьи в УК зачастую используются для предела бизнеса и вымогательства взяток с бизнесменов. Но разве в этом УК виноват. Если вместо увольнения майоров карповых мы будем каждый раз вносить поправки в законы, рано или поздно у нас вообще никакой ответственности не останется. И почему, если преступник — предприниматель, то ему послабления, а если обычный гражданин, то никаких льгот. Разве не наоборот должно быть? Ведь в делах бизнесменов как правило фигурируют значительно большие суммы ущерба. А самое главное, причем здесь вообще характер деятельности. Если есть риск, что обвиняемый скроется или будет препятствовать следствию, то есть и основания для заключения под стражу, а если оснований нет, то характер деятельности абсолютно не причем.

В настоящее время в главном следственном управлении Москвы находится три уголовных дела по факту распространения порнографического материала, на котором изображены лица, не достигшие 14-летнего возраста. Лица, которые обвиняются в совершении подобного рода преступлений, по своей сути никакого преступления не совершали, а были участниками файлообменной сети и занимались тем, что скачивали из интернета фильмы или сериалы.

О некоторых издержках уголовно-правовой реформы

В совокупности изменения, которые были внесены в УК с момента его вступления в силу, оцениваю как негативное явление. Уголовный закон, конечно, должен изменяться, но не быстрее, чем качественно изменяются условия жизни общества и стандарты юридической техники. Среднестатистический правоприменитель интеллектуально не успевает за изменениями в законодательстве, и, к тому же, у него так и не появилась мотивация к точному исполнению закона. В итоге законодатель приучился менять УК с учетом снижающегося уровня профессионализма правоприменителя и с поправкой (обычно малоэффективной) на угрозу искажения буквы и духа закона под влиянием коррупции.